Алан Ширер: «Ньюкасл» больше не обречён… но я опасаюсь будущего»

Футбол 21 окт 2021 в 04:40

Сергей Турчак

эксперт sports24

Легенда «сорок» и английского футбола делится своими мыслями о будущем обогатившегося клуба.

Я чувствую себя опустошённым. Опустошённым, но воодушевлённым. Я настроен оптимистично, но мне всё равно некомфортно. Звучит, как оксюморон, но такова жизнь болельщика «Ньюкасл Юнайтед», где всё не так, как кажется.

Пришло время остановиться и отпраздновать завершение кошмарного периода, который длился 14 лет. Грядёт что-то новое. Что-то, что может изменить всё. Но есть и парочка «но».

Майка Эшли больше нет, и я до сих пор с трудом в это верю. Очень сложно начать чувствовать что-то, помимо злости и разочарования по отношению к родному клубу. Мы так долго были в тени. Мы едва держались. Мы были не более чем зомби — полумёртвые и полуживые. «Ньюкасл» пинал мячик, проводил матчи, но у него не было пульса.

Сложно объяснить, что такое Майк Эшли тем, кто не переживал всё это с нами. Очень сложно понять, каково это. Мы не были как «Шеффилд Уэнсди» или наши соседи и враги «Сандерленд». Мы не были тем, во что превращается «Дерби Каунти». Как и они, мы большой клуб с богатой историей. Но в отличие от них, мы никогда не испытывали реальный кризис, хотя ощущалось всё именно так.

Эшли так и не понял, что для работы клуба нужно наладить отношения с теми, кто покупает билеты и всё вкладывает в воскресные матчи. Мы испытали несчётное количество токсичных моментов: сезон, когда я в какое-то время сам тренировал (вместе с тремя другими несчастными), два вылета, переименование «Сент-Джеймс Парка» и многочисленные унижения.

Помните, каково это — получать удовольствие от футбола? С Эшли футбол превратился в рутину.

У нас не было стиля, не было амбиций, не было улучшений инфраструктуры. Мы не вкладывались в игроков или вкладывались не в тех игроков. Наш стадион превратился в один большой билборд для дешёвой рекламы. Мы играли хуже, чем кто-либо ещё на моей памяти. «Ньюкасл Юнайтед» должен заряжать энергией весь город, но вместо этого он сам ей питался.

За это время десять тысяч болельщиков отвернулись от своей команды. Стадион стал пустеть — поразительно, учитывая нашу репутацию. Но даже клуб, известной своими преданными фанатами, не может удерживать интерес вечно. Десять тысяч людей нашли себе другое увлечение.

За всё это время было несколько саг с покупкой клуба, и в какой-то момент я пообещал, что больше не буду их освещать. С меня было довольно. В какой-то момент всё обрывалось — вечный день сурка. И тут… раз, и всё закончилось. Я знаю, что эмпатия в мире футбола — редкость, но попытайтесь понять и нас.

Уход Эшли — это как первый глоток воздуха за долгое время. Как гора с плеч. Многие молодые болельщики вообще не знали другого «Ньюкасла», и это разбивает мне сердце. Когда клуб может только выживать, это печальное зрелище.

Я понимаю, что впереди нас ждёт тяжёлое время без отдыха. О нас, болельщиках клуба, говорят многое. Что мы слишком требовательны, что мы всем недовольны. Это ложь. Мы были бы рады любому, кто купил бы клуб и мог предложить хоть какую-то эмоцию, помимо отчаяния. Но получили мы кое-что другое.

Покупка произошла в самый отчаянный момент, когда клуб не может выиграть ни единой игры и занимает вторую строчку с конца. Тянуть больше было нельзя. Аманда Стэйвли, британский финансист, собрала этот консорциум и оформила сделку спустя четыре года после её первого матча на стадионе. Она не сдаётся, но все говорить будут только о саудовском фонде. Теоретически, «Ньюкасл» стал богатейшим клубом на планете, хотя я так понимаю, что новые владельцы будут действовать размеренно и осторожно.

Не буду скрывать, что уже переговорил со многими членами консорциума, и я благодарен им за эту возможность вставить свои два слова. Дело не во мне, просто это уже больше, чем я смог добиться от Эшли после нашего вылета в 2009 году, когда мы пожали руки и заклялись, что вернёмся. Телефонный звонок от него? Да никогда.

Такой вот он был владелец.

Все мы понимаем, что наш мир далёк от идеала, но неужели сложно просто сказать, как есть? Будь открыт с нами, будь честен. Хоть что-нибудь. Вместо этого он молчал, редко выкладывая неловкие заявления об очередной сорванной попытке продать клуб. Ненормально, что говорить нам мог только тренер Стив Брюс.

Не думаю, что «Ньюкасл» будет и дальше молчать. Судя по всему, болельщики теперь будут в центре всего — как и должно быть.

А знаете, чего я хочу? Хочу, чтобы о нас помнили и чтобы у всех была одна цель. Верните нам наш клуб. Мне плевать на богатства владельцев — я просто хочу, чтобы с нами вновь наладили контакт. И я не один такой. Пора вспомнить о нашем существовании.

Есть и другие последствия у этой сделки, и нам будет, о чём поговорить. И не стоит умалчивать о том, о чём следует говорить вслух. Мы обязаны прислушаться к информации о нарушении прав человека в Саудовской Аравии. Мы должны понимать, во что ввязались.

Футбол влияет на наше восприятие. Он делает из нас лицемеров. Мы ненавидим урода, который стелится в жёсткие подкаты до тех пор, пока он не подписал с нами контракт. Теперь он наш урод. Видеопомощник рефери — бред до тех пор, пока нам не подфартит с отменённым одиннадцатиметровым.

Это минное поле. Нам плевать на других. Главное — мы.

Всё указывает на то, что этические вопросы если и поднимались, то вскользь, и на ход переговоров не влияли. Стоит ли судить владельцев по их реакции? Возможно. Возможно, вся система должна измениться, чтобы такие вещи имели значения. Есть правила, но каждый клуб решает за себя.

Обиднее то, что болельщикам теперь придётся защищать то, на что они никак не могут повлиять. Голосования Траста болельщиков дали понять, что большинство поддерживает продажу клуба, однако сами они ни на что не повлияли. В сделке участвовал миллиардер и ещё более богатые миллиардеры. У нас не было выбора.

Если вы принципиально против саудовского вмешательства, я могу понять вашу позицию. Но это не первый такой случай. В АПЛ уже вторглись российские, китайские и абу-дабийские инвесторы. Были и американцы. А Катар проводит Чемпионат мира через год. Саудовская Аравия вкладывается в самые разные компании по всей стране. Рано или поздно дошло бы и до футбола.

И вот дело дошло до «Ньюкасла», и я рад нашим новым возможностям, но есть у меня и причины для волнения. Я хочу, чтобы моя команда сражалась и чего-то добивалась, и я отчаянно хочу оставить в прошлом безрадостное существование эпохи Эшли. У меня есть такой шанс, и я благодарен. Я хочу, чтобы мой клуб представлял мой город и регион, а не авторитарный режим заокеанской страны. Но без одного не может быть другого. Похоже, пришёл наш черёд.

Текст: The Athletic

Перевод и адаптация Денис КОШЕЛЕВ